Осенью всё больше потребность "к себе нежно". Всё чаще хочется душистого травяного чая с мёдом, тёплого пледа, уютного кресла. И, только создав всё это, появляется ресурс для встречи с непростым.
Моё непростое в эти дни: книга Алис Миллер "В начале было воспитание". Откликается, грохочет, тревожит.
Книга трудная, важная. Её строки часто иллюстрируются в моей голове реальными жизненными историями, к которым мне довелось прикоснуться. Историями людей, с которыми так или иначе сводила жизнь. С моими собственными историями. С историями моих собственных детей.
Много родительской боли в основе такого воспитания. Ещё больше детской, но почему-то сегодня утром хочется о родительской. О вытесненных пониманиях и чувствах, о невозможности дать детям то, что внутри собственной души существует лишь в отрицательном количестве. О неслышимых рыданиях и отчаянии внутреннего ребёнка, одинокого, непонятого и неуслышанного даже самим собой.
Такие взрослые совершают несправедливые и ужасные поступки. Их непринятая и страдающая часть вытесняется, отщепляется психикой и проецируется на собственных детей. И, воплотившись в собственных детях, становится видимой. И именно её, эту важную и непереносимую часть себя родители отчаянно "истребляют" в собственных детях.
Они не могут позволить своим детям быть естественными, цельными, самобытными, потому что тогда их собственная боль перестаёт быть отщеплённой и "размораживается" в душе, вызывая столь сильные переживания, что вообще не понятно, как с ними жить. И это очень похоже на вопрос жизни и смерти.
Это не пост оправдания поступков взрослых (нередко им вообще нет оправдания), это пост понимания. Понимания и ответственности. Наша взрослая ответственность в том, чтобы отделить собственное от наших детей. И нет, это непросто. Это чертовски больно и не быстро. Но это путь к внутренней свободе и переживанию своей цельности, это возможность увидеть наших собственных детей как отдельных и самобытных. Это возможность не убивать души наших детей.
Моё непростое в эти дни: книга Алис Миллер "В начале было воспитание". Откликается, грохочет, тревожит.
Книга трудная, важная. Её строки часто иллюстрируются в моей голове реальными жизненными историями, к которым мне довелось прикоснуться. Историями людей, с которыми так или иначе сводила жизнь. С моими собственными историями. С историями моих собственных детей.
Много родительской боли в основе такого воспитания. Ещё больше детской, но почему-то сегодня утром хочется о родительской. О вытесненных пониманиях и чувствах, о невозможности дать детям то, что внутри собственной души существует лишь в отрицательном количестве. О неслышимых рыданиях и отчаянии внутреннего ребёнка, одинокого, непонятого и неуслышанного даже самим собой.
Такие взрослые совершают несправедливые и ужасные поступки. Их непринятая и страдающая часть вытесняется, отщепляется психикой и проецируется на собственных детей. И, воплотившись в собственных детях, становится видимой. И именно её, эту важную и непереносимую часть себя родители отчаянно "истребляют" в собственных детях.
Они не могут позволить своим детям быть естественными, цельными, самобытными, потому что тогда их собственная боль перестаёт быть отщеплённой и "размораживается" в душе, вызывая столь сильные переживания, что вообще не понятно, как с ними жить. И это очень похоже на вопрос жизни и смерти.
Это не пост оправдания поступков взрослых (нередко им вообще нет оправдания), это пост понимания. Понимания и ответственности. Наша взрослая ответственность в том, чтобы отделить собственное от наших детей. И нет, это непросто. Это чертовски больно и не быстро. Но это путь к внутренней свободе и переживанию своей цельности, это возможность увидеть наших собственных детей как отдельных и самобытных. Это возможность не убивать души наших детей.
